Школа для толстушек - Страница 27

После развода Олег остался гол как сокол – ни квартиры, ни работы. Спину от боли скручивало – зубы стискивал, слезы из глаз катились, когда в спортзале дикулевского центра упражнения специальные делал. Но жизнь устроилась. Пошел водителем к Тофику, у него же занял десять тысяч долларов, которые почти отработал, купил комнату в коммуналке.

Тофик, у кого работал Олег, держал солидный бизнес по торговле порченым мясом. Заморские говядина, свинина и курица плыли кораблями по морю-океану, катили в рефрижераторах по железным и автомобильным дорогам в Россию гигантским потоком. И нередко оказывалось, что часть партии теряла товарный вид – зеленела или покрывалась пятнами. Для здоровья это мясо было не опасно, но его, конечно, списывали. Вывозить продукцию на свалку не позволяла санэпидемстанция. И тут появлялась команда Тофика, которая шла на выручку коммерсантам, чьей главной заботой было не задержать погрузку-разгрузку и не влететь в штрафы. Некондиционное мясо Тофик продавал по цене ниже рыночной в уличные шашлычные и в киоски с аппетитной шаурмой.

Кроме водителя Олега, Тофик держал двух телохранителей. На тухлое мясо у многих руки чесались: бизнес сверхвыгодный – за бесплатно приобрел, выгодно продал.

Загородный коттедж Тофика находился рядом с домом Ксюши.

Олег курил у машины, когда к нему подошла симпатичная толстушка из соседнего дома.

– Вы шофер? – спросила Ксюша. – Мне требуются уроки вождения.

– Больше ничего не требуется? – грубо усмехнулся Олег. – Уроки массажа не желаете?

О недавно появившейся странной компании женщин и собак среди челяди поселка ходило много слухов. Говорили, будто одна из женщин вдова, ее мужа пришили компаньоны, но он бросил ее раньше, потому что она связалась с извращенками. Развестись не успел, и теперь все богатство досталось лесбиянкам. Мужиков они на порог не пускают, собак специально завели. Прижили ребенка, нигде не работают, наследства им на всю оставшуюся жизнь хватит.

К лесбиянкам Олег испытывал естественное мужское отвращение, поэтому смотрел на Ксюшу нахально и презрительно. Но она не замечала его грубости, даже не расслышала толком, что шофер ответил. Ксюша мысленно корила себя: ну почему ей нравятся только смазливые парни? Сначала Костик. Теперь этот – усмехается, а у нее сердце в пятках бьется. Сама ведь не писаная красавица, чтобы на эталонные образцы претендовать.

– Пойдемте, я покажу вам свою машину. – Ксюша развернулась и пошла к дому.

Олег двинул следом исключительно из спортивного интереса посмотреть вблизи на сексуальных уродок.

Он присвистнул, увидев «мерседес» последней модели. Невольно захотелось покопаться в машине, испытать ее на ходу.

Когда они вернулись после небольшой поездки, на крыльцо вышла Поля.

– Здравствуйте, – приветствовала она Олега, – не хотите расстегаев с визигой и палтусом?

Она хотела добавить, что напекла много пирогов, Левочка рыбное не жалует, а собакам отдавать жалко. Но вовремя прикусила язык.

Олег на еде экономил, питался остатками с барского стола. И, в отличие от Левы, рыбу любил. Голодный желудок приказал ногам двигаться в дом.

При близком рассмотрении лесбиянки ничем не отличались от обычных женщин. Ребенок у них действительно один на всех. «Левочка сыночек» его зовут и обращаются с ним, будто пацан хрустальный. Вслед за расстегаями Олег отведал куриного супа с лапшой. Одновременно с поеданием и восхищением к вкуснотище он пытался определить, кто в этой семейке главный, выполняет, так сказать, мужскую функцию. Сначала ему показалось, что верховодит девушка, которая водить машину хочет научиться. Потом – что повариха. Но зашла третья, очкастенькая, и стала выговаривать:

– Куда делся факс, который мне из Мюнхена прислали? Он в гостиной на столе лежал.

– Ой, я на нем селедку разделывала! – всплеснула руками повариха.

– Безобразие! – возмутилась очкастая. – Важный документ! Они повторили мои опыты по делению клеток и прислали результаты.

Эти тетки ребенка в пробирке вырастили, сделал вывод Олег.

– А ты не разбрасывай документы по дому, – выступила на защиту хозяйка джипа.

– И что значит «селедка»? – кипятилась очкастая. – Кто ел селедку? Вы ели? – обратилась она к Олегу.

– Не ел я вашей селедки! – Он подавился вишневым желе, что подсунула повариха.

– Я Левочке форшмак на ужин сделала, – объяснила Поля, – с яблоком и сыром, новый рецепт.

Немного успокоившись, очкастая принялась виниться перед Олегом:

– Простите, от волнения я даже не поздоровалась. Меня зовут Ириной.

– Олег.

– Ксюша.

– Поля.

У Ирины глаза на лоб полезли – кормят человека, с которым не знакомы.

– Олег будет учить меня водить машину, – пояснила Ксюша.

– Не факт! – покачал он головой.

Его стали уговаривать в два голоса (Ксюша молчала). Мы были бы вам признательны, нелепо испытывать проблемы с доставкой любой мелочи, когда есть машина; приходите кушать, от Левочки много остается, а собаки уже отказываются от своей пищи, разбаловались на деликатесах…

В матриархате, понял Олег, царила полнейшая демократия и равноправие. Не будь эти женщины с отклонениями, он бы сказал, что они вполне сердечные и милые. Но связываться с извращенками? Ребята засмеют.

– Пятьдесят долларов в час, – назвал он несусветную цену, чтобы отвязаться.

– Хорошо, – быстро согласилась Ксюша. – Каждый день после обеда два часа. Устраивает?

Время Олегу подходило – Тофик с молодой женой на сиесту в спальню удалялся. И сто левых баксов в день Олег не мечтал заколачивать. За такие деньги можно и насмешки потерпеть.